ПРОПАЛ БЕЗ ВЕСТИ — НЕ ЗНАЧИТ СДАЛСЯ В ПЛЕН

Великая Отечественная война… Всего три слова, но сколько горя, невзгод, боли, страданий и героизма стоят за этими словами. Война в любом Отечестве рождает и своих героев, и своих предателей. Война обнажает суть событий, суть каждого человека. Война ставит перед каждым дилемму: быть или не быть? Умирать от голода, но не тронуть уникальные посевные материалы, как это было в блокадном Ленинграде, или за пайку хлеба и дополнительное питание изменить присяге и сотрудничать с врагом.
Сегодня речь пойдет о Леонове Николае Павловиче, 1905 года рождения, уроженце деревни Глядини Торжокского района, воевавшем в составе второй ударной армии под командованием генерала Андрея Власова и пропавшего без вести в июне 1942 года, о чем есть запись в Книге памяти Тверской области. Николай Павлович – дедушка Галины Александровны Фадеевой, преподавателя Борзынской школы. Много лет и она, и ее мама ничего не знали о его судьбе, ведь благодаря шаблонам сталинской политики из-за предательства генерала Власова сотни тысяч солдат и офицеров, оставшиеся лежать в болотах на огромном пространстве от Мясного Бора до Красной Горки (Новгородская область), были причислены к числу предателей, подлежащих забвению.
Перед празднованием 50-й годовщины победы в Великой Отечественной войне мама Галины Александровны получила письмо от руководителя архангельского поискового отряда, который вел поисковую работу в «Долине смерти» вблизи деревни Мясной Бор. На 9 мая было назначено торжественное захоронение останков найденных воинов. Оттуда, из 95-го, наш сегодняшний рассказ. Но сначала небольшая экскурсия в историю, которую для нас и для вас, уважаемые читатели, проведет супруг Г.А. Фадеевой Владимир Иванович.

Вторая ударная. Генерал Власов

История второй ударной армии (2 УА) началась еще в конце 1941 года. Под впечатлением победы под Москвой Советское командование приняло решение прорвать блокаду Ленинграда. Операция имела название «Любанская», т.к. войска Волховского фронта должны были прорваться к Любани, соединиться с войсками 54-й армии Ленинградского фронта (командующий И.И. Федюнинский), окружить большую часть немецких войск группы «Север» и прорвать блокаду.
Начиналась она в январе, и погодные условия, казалось бы, благоприятствовали: суровая зима сковала болота и реки между Новгородом и Ленинградом. Но немцы создали очень сильную оборону, и армия Федюнинского, несмотря на упорные бои, смогла продвинуться лишь на несколько километров. А группа армий, наступавшая со стороны Новгорода, вначале успешно прорвала оборону противника в районе населенного пункта Мясной Бор и глубоко вклинилась в его расположение. Но немцы снова усилили свои позиции, тем самым создавая угрозу окружения. Вот в это самое время для усиления обороны и была прислана в Мясной Бор вторая ударная армия. Командовал ею генерал Николай Кузьмич Клыков. Но потом, как свидетельствуют некоторые источники, он тяжело заболел и самолетом был отправлен в госпиталь. Генерал Андрей Андреевич Власов, называемый Сталиным после успешного сражения под столицей не иначе как «спаситель Москвы», был назначен командующим 2-й ударной армией 20 апреля 1942 года, когда армия в очередной раз не могла выйти из окружения, а расположение войск и деревню Мясной Бор связывал только коридор, ширина которого менялась от 3-4 км до узкого простреливаемого пространства в 300 м.
— На момент вступления в должность командующего второй ударной армией генерала Власова ничего сделать уже было нельзя, — уверен В.И. Фадеев. – В общем-то после довольно успешных в начале боев наступил острый кризис.
Кризис был не только в плане оперативной обстановки, но и в плане обеспечения армии боеприпасами и продовольствием, ужасными санитарными условиями солдат и офицеров. Люди пухли от голода, вся одежда была покрыта вшами. Ели кору с деревьев, павших коней. Случались случаи людоедства – не живых, конечно, ели, а умерших. В мае-июне положение наших солдат стало просто катастрофическим: подвоз боеприпасов и продовольствия прекратился совсем, по растаявшем болотам было почти невозможно передвигаться. Люди старались выйти из окружения, но танки стояли без горючего, тащить на себе тяжелое вооружение тоже сил не было. И все же войска сражались до последнего патрона.
Судьба второй ударной армии находилась в руках немцев. Конец ее был ужасным. 25 июня противник перекрыл «коридор». Власов отказался бросить своих солдат, когда за ним прилетел последний самолет. Он принял решение: небольшими группами прорываться к своим. Что же из этого вышло? В живых осталось несколько десятков тысяч человек, все они попали в плен. Сотни тысяч воинов остались в лесах и болотах. Одни утонули, другие умерли от голода, третьи – от ран. От картин кошмарного побоища кровь стыла в жилах. Огромные тучи мух кружили над валявшимися в болоте трупами, в воздухе висел непереносимый запах разлагающейся плоти — это был самый настоящий ад.
По этому аду с остатками своей когда-то многочисленной группы блуждал генерал Андрей Андреевич Власов. Немцы охотились за ним. Описание Власова вместе с фотографией на тысячах листовках сбрасывали с пролетавших над деревнями самолетов.
— О том, как именно генерал Власов попал в плен, разные источники рассказывают по-разному, — говорит Владимир Иванович Фадеев. – По одной из версий, он в составе небольшой группы вышел к деревушке Финев Луг и устроился на ночлег в крестьянской избе. Когда немецкий патруль зашел в дом, один офицер, взглянув на фото, насторожился. И тогда, опережая его действия, генерал на немецком языке сказал: «Не стреляйте. Я – генерал Власов».
— После того, как Власова и его армию признали предателями, солдаты еще продолжали выходить из болот, — рассказывает В.И. Фадеев. – Всего их вышли 1353 человека, голодные, изможденные, они выходили из этого ада, чтобы попасть в другой – в сталинские лагеря. В нашем Борзынском поселении были 4 таких человека. Это Савельев из Латыгорева, который вернулся домой через 11 лет после окончания войны, Цурайкин из Карманова, Макаров из Бора и еще один из Суток, я забыл его фамилию, — подвел итог Владимир Иванович.

Возвращение доброго имени

Во время Великой Отечественной войны и после нее останки сотен тысяч солдат (и советской, и немецкой армий) по разным причинам остались непогребенными. Сначала, понятно, не до того было: не будешь же под минометным огнем противника думать о захоронении павших. Ну а после войны… Страна оправилась от военных ран, разрушенные города отстраивались заново. Природа тем временем закрывала следы войны медленно и осторожно – молодой травой, осенними листьями, ветками. В середине 60-х годов по приказу Правительства мясноборские поля, содержащие останки солдат, были тщательно перепаханы. Иные трактористы, по словам очевидцев, работали, закрыв глаза. Потом, опять же по приказу «сверху», поля были засажены молодыми деревьями…
— Мой дедушка уходил в армию уже зрелым человеком, — начала свой рассказ Галина Александровна Фадеева. – Ему было уже хорошо за 30, он имел четверых детей. И медальон, который выдавался солдатам на случай смерти, он заполнил, то есть написал на листке тонкой папиросной бумаги свое имя, год рождения, откуда он призывался, имена родственников, кому сообщить в случае гибели. Когда в преддверии 50-летия Победы мама получила письмо от руководителя архангельского поискового отряда о том, что найдены останки ее отца, вопрос «ехать – не ехать» на перезахоронение не стоял.
И, конечно же, как и в любой семье, получившей неожиданную весточку о пропавшем без вести родственнике, на Галину Александровну и ее маму нахлынули воспоминания.
— Перед боем дед написал бабушке письмо, — продолжает Г.А. Фадеева. – Я сама его читала, когда была школьницей. В нем говорилось, что подразделение, в котором он служит, попало в окружение, что командира убили, и теперь он, дед, командует бойцами. А в 1943 году к бабушке приходил однополчанин деда. Одному из немногих ему удалось выбраться из окружения. Он же сказал ей, что ее муж, взявший на себя командование отрядом, не смог оставить бойцов и прорываться в одиночку. Его останки, как написал поисковик, нашли в самом центре воронки, поэтому предположительно погиб он при прямом попадании снаряда. По краям воронки были найдены останки еще примерно сотни солдат – видимо, это была одна из групп, которые пытались  выйти из окружения по тому узкому перешейку. Пытались, но не вышли.
Солдаты, воевавшие во второй ударной армии, были преданы забвению. Очень долгое время о них нельзя было даже говорить, не то что память увековечивать. И лишь один человек, несмотря на все запреты, начал поисковую работу в районе Мясного Бора. Сначала в одиночку, а потом с группой школьников он устанавливал имена погибших, сообщал их  родственникам. Имя этого человека – Николай Орлов. Именно он положил начало поисковой работе, которая ведется до сегодняшних дней. А тогда, в 95-м, этому движению было всего 11 лет. Только в начале 80-х годов прошлого века девиз «Никто не забыт, ничто не забыто» начал действительно претворяться в жизнь.
— В Новгород мы приехали рано утром, — продолжает рассказ Галина Александровна. – В Мясной Бор отправились первым же рейсовым автобусом. Первое, что нас поразило – это огромное поле, заставленное гробами. Как нам потом пояснили, в каждом гробе находились останки 6-7 человек. Всего за один сезон поисковики поднимают порядка тысячи человек. Работы эти продолжаются вплоть до процедуры захоронения. Повторюсь, мы приехали очень рано, и при нас несколько ребят-поисковиков открыли один гроб, чтобы доложить туда останки. Надо было видеть, как бережно они доставали кости из мешка и укладывали их. Кости ног – туда, где должны быть ноги. Кости рук – словно сложенные на груди руки… Перед началом церемонии на каждый гроб была положены солдатская каска, алая гвоздика, зажжена свечка. Было все: торжественные речи, оружейные залпы, панихида по усопшим… И были дети, местные школьники. Меня как учителя очень интересовало их поведение. В наших краях не было боев. Наши дети знают о войне так, как мы до них донесем. А те… они воочию видят следы того времени, они участвуют в этом. Они эту войну пропускают через свое сердце… В тот день  на улице было ветрено, и свечки периодически гасли. Никто не напоминал ребятам, никто их не подталкивал – они сами шли и зажигали их.
Дважды в год в Мясной Бор приезжают люди со всех уголков нашей страны. Приезжают, чтобы отдать дань уважения тем, кто сложил головы на поле брани. Тем, кого так несправедливо обвинили в предательстве. О «Долине смерти» в Мясном Бору ходит очень много легенд. Говорят, что здесь порой слышны крики «ура!» и лязг танковых гусениц, говорят, что ходят по болоту солдаты-призраки, не нашедшие успокоения. Но вот уже почти двадцать лет нет среди них Леонова Николая Павловича и еще многих-многих которым бойцы поисковых отрядов вернули не только покой, но и доброе имя.

С. ГЕРБСТ.